Правда - Страница 44

– Вам будет непросто напечатать все это, – вмешался мистер Подлиза, игнорируя отчаянные знаки, которые жестами подавал ему юрист, – когда вы лишитесь своего чертова пресса!

– «…таково мнение мистера Подлизы из Гильдии Гравировщиков», после «П» пишется «о», – добавил Вильям, – «который несколько ранее пытался закрыть Таймс, используя для этого недействительный документ».

Вильям почувствовал, что наслаждается процессом от души, хотя его рот как будто наполнился кислотой.

– «В ответ на предложение оценить такое вопиющее злоупотребление городскими законами, мистер Косой заявил:…»?

– ПРЕКРАТИТЕ ЗАПИСЫВАТЬ ВСЕ, ЧТО МЫ ГОВОРИМ! – завопил Косой.

– Наберите, пожалуйста, все предложение заглавными буквами, мистер Доброгор.

Гномы и тролли с удивлением уставились на Вильяма и юриста. Они чувствовали, что идет битва, но не видели крови.

– Когда будешь готов, Отто? – обернувшись, спросил Вильям.

– Пусть гномы фстанут чуть плиже друг к другу, – скомандовал Отто, покосившись в иконограф. – О, отлишно, посмотрите только, как сфет плестит на их топорах… тролли, помашите кулаками, пошалуйста, так хорошо… а теперь фсе улыпнитесь…

Просто потрясающе, как все начинают подчиняться человеку, который навел на них линзы. Им потребовалась доля секунды, чтобы спохватиться, но было уже поздно.

Щелк.

ПШШШИК.

– …аааргхаааргхаааргхаааргх.

Вильям успел подхватить падающий иконограф, лишь немного опередив мистера Косого, который двигался с удивительным проворством для существа, у которого, казалось, нет коленей.

– Это наше, – сказал Вильям, крепко вцепившись в аппарат. Вокруг оседала пыль Отто Фскрика.

– Что вы намерены делать с этой картинкой?

– Я не обязан говорить вам. Это наша мастерская. Вы явились сюда без приглашения.

– Но я здесь исполняю закон!

– Ну значит нет ничего плохого в том чтобы сделать картинку с вами, верно? – ответил Вильям. – Впрочем, если у вас другое мнение, я с радостью процитирую вас в газете!

Косой уставился на него, а потом молча промаршировал к группе у дверей. Вильям услышал, как он сказал:

– Мой обоснованный юридический совет таков: в данных обстоятельствах нам следует немедленно уйти.

– Но вы же говорили, что можете… – начал Подлиза, глядя на Вильяма.

– Мой очень обоснованный совет, – повторил мистер Косой, – состоит в том, что нам следует уйти немедленно и молча.

– Но вы говорили…

– Молча, я сказал!

Они ушли.

Гномы облегченно вздохнули и убрали топоры.

– Хочешь, чтобы я набрал все это? – спросил Доброгор.

– У нас будут проблемы, – предрекла Сахарисса.

– А сейчас у нас их как будто нет, – ответил Вильям. – Как ты оценила бы наши проблемы, скажем, по десятибалльной шкале?

– Сейчас… около восьми, – ответила Сахарисса. – Но когда следующий выпуск попадет в продажу… – она прикрыла глаза и пошевелила губами, подсчитывая. – Примерно две тысячи триста семнадцать.

– Тогда набираем, – решил Вильям.

Доброгор повернулся к своим работникам.

– Держите топоры под руками, ребята, – скомандовал он.

– Послушайте, я не хочу чтобы у кого-нибудь были проблемы из-за меня, – сказал Вильям, – я могу сам набрать остаток текста и наверное смогу сделать некоторое количество копий на печатном прессе.

– Чтобы работать на прессе, нужны трое, а набираешь ты слишком медленно, – ответил Доброгор. Он увидел выражение лица Вильяма, улыбнулся и хлопнул его по спине так высоко, как только может дотянуться гном. – Не волнуйся, парень. Мы хотим защитить наши инвестиции.

– Я тоже не уйду, – заявила Сахарисса, – мне нужен этот доллар!

– Два доллара, – с отсутствующим видом поправил ее Вильям. – Пора повысить тебе зарплату. А ты как, Отт… Ох, кто-нибудь, сметите Отто в кучку, пожалуйста.

Через несколько минут восстановленный вампир уже стоял у треножника и дрожащими руками вынимал бронзовую пластину из своего иконографа.

– Что тальше, пошалуйста?

– Ты останешься с нами? Это может быть небезопасно, – сказал Вильям, уже понимая что говорит это вампиру, который не-совсем-умирает каждый раз, как делает картинку.

– Что это есть за опасность? – спросил Отто, так и эдак поворачивая в руках пластину, чтобы разглядеть ее получше.

– Ну, для начала, юридическая.

– Кто-нипуть хоть раз упоминать чеснок?

– Нет.

– Могу я получать сто фосемьдесят доллар на двухимповый иконограф Akina TR-10 с раскладным сиденьем и польшим плестящим рычагом?

– Э… пока нет.

– О'кей, – философски ответил Отто. – Тогда мне потребуется пять доллар на ремонт и улучшение техники. Я фидеть, это другая рапота.

– Хорошо. Ну что же, отлично, – Вильям оглядел типографию. Все молчали, и все смотрели на него.

Всего несколько дней назад он думал, что сегодня будет… скучновато. Так обычно и случалось, после того как он отсылал свое письмо с новостями. Обычно он убивал время, шатаясь по городу, или просто читал, сидя в своем маленьком кабинете в ожидании клиента, которому требуется написать или, иногда, прочитать письмо.

Частенько и то, и другое было нелегко. Почтовая система работала просто: конверт вручали честному на вид человеку, который направлялся в нужную сторону. Люди, которые решались доверить письмо такой почте, обычно имели серьезные причины для этого. Важно то, что это были не его проблемы. Это не он обращался с последней просьбой о помиловании к Патрицию или слушал ужасные новости о катастрофе в шахте №3, хотя конечно он старался передавать все это своим клиентам поделикатнее. Такая отстраненность срабатывала отлично. Если считать стресс пищей, то он превратил свою жизнь в жиденькую овсянку.